Начало тура «Violence in Jealousy Tour»
6 августа, «Индустриальный центр Ниигаты». Время, когда спадает дневная жара и наступает вечерняя прохлада. Но без сомнения, самое жаркое место сейчас именно здесь. Хотя зрителей в зал начали запускать примерно на час позже запланированного, но все собравшиеся здесь люди, не проявляли ни малейшей усталости и еще несколько десятков минут, сгорая от нетерпения, с самыми разными чувствами ждали появления пяти человек.
И вот часовая стрелка, наконец, показала 7 часов. В этот момент в зале раздались звуки «World Anthem», и 5 тысяч зрителей, прекрасно понимавших, что означает эта музыка, почти одновременно огласили зал громовыми криками. В этот громкий крик, из-за которого мелодии было почти не слышно, каждый вложил то, что накопилось у него в груди за этот год, все неясные мысли и чувства, словно наконец-то прорвалась плотина.
В центре сцены была установлена большая буква Х, вокруг поднимался большой столб дыма, и в это время один за другим на сцене появлялись участники группы Х, которых так ждали не только люди, собравшиеся в этом зале, но и еще сотни тысяч людей в других городах.
Пока пятеро продвигались к своим местам, зрители по очереди кричали их имена, и напряжение в зале росло. И вот один из них встал за ударной установкой, замерев на мгновение, и тут же буквально на секунду зал затих, словно переводя дыхание. И затем крики раздались с удвоенной силой, превратившись в единый слитный голос. В этот момент было полностью преодолено расстояние между группой и залом, время разлуки длиной в год и несколько месяцев, в груди у всех пылал один и тот же огонь, сердце билось в едином ритме, и это ощущал каждый, находящийся в этом зале.
(Foolsmate #10 1991 года)
Х вернулись в Японию в феврале вместе с альбомом «Jealousy», проведя в ЛА почти целый год, испытав невообразимые трудности. Начался долгожданный тур «Violence in Jealousy». Одновременно началась работа и над этой книгой. После переговоров с Йошики перед отъездом в Америку и после возвращения было решено провести первое интервью на следующий день после второго концерта в Фукуоке.
«Хочу отвечать на вопросы интервью в состоянии напряжения, близкого к состоянию на концерте», - объяснил он причину того, что выбрал день, который должен быть стать отдыхом от накопившейся во время выступлений усталости. Но, видимо, чутьем артиста он выбирал момент наивысшего душевного состояния, а не физического. Итак, после возвращения с Кюсю я отправился в место, где было назначено интервью. К моему удивлению, раздался телефонный звонок с сообщением, что можно прийти на час раньше назначенного времени.
Моросящий в течение дня дождь намочил дороги, позволяя надеяться на ночную прохладу после летнего дневного зноя. Я смутно припоминаю погоду того дня, но и сейчас хорошо помню состояние Йошики в тот день. Это было невероятно высокая напряженность, которой я не видел раньше, сколько бы ни брал до этого интервью и сколько бы ни встречался с ним.
И: Итак, тур начался. И как идут дела?
Й: Да, чувство такое, что «Наконец-то!». В этот раз напряжение было высочайшим, просто взрывным! (смех). Я и сам понимаю, что до самого конца такое напряжение удержать не удастся, но с самой первой песни выложил все силы. Тело просто не останавливалось, все вокруг были поражены: «Что это такое случилось с Йошики?» (смех). Я и сам чувствую, что самое высокое напряжение в прошлом туре («Rose&Blood Tour») было в два раза меньше нынешнего.
И: Вы думаете, что напряжение «сохранить полностью не удастся». Но не возникает ли мысли как-то сэкономить силы во время концерта?
Й: Во время концерта в голове возникает только такое: «Кошмар!» «Что же будет!!» (смех).
В это время в меня словно вселяется кто-то. Хотя накануне, во время репетиции, я думаю о том, что если, например, сегодня первый из двух дней концертов, или же вскоре выступления в Токио Доме, то нужно немного сдержаться, ну, насколько смогу. Например, если напряжение 150 процентов, то выдать 120 процентов. Однако...
И: Однако тело начинает двигаться само, безо всякой причины?(смех)
Й: Вот-вот. Поэтому «Кошмар!» (смех). Особенно в Фукуоке на второй день болела голова, потому что в первый день я упал со сцены.
И: Упал?
Й: Да, поэтому сейчас у меня ушибы.
И: Но как это случилось?
Й: Когда во время последней песни «Оргазм» я ломал барабаны, а потом пошел в гримерку... перед этим я бросил тарелку в зрительный зал. Бросил совершенно бессознательно, и в ту же минуту подумал, что, наверное, плохо бросать такое (смех). Бросить в зал такую большую тарелку. Конечно, с такого расстояния и высоты, она, наверное, не долетит до зрителей, но все равно подумал: «А!! Что я наделал!». И направился в гримерку, но забыл, где тут выход за кулисы, и как шел, так и упал со сцены.
И: Но ведь сцена достаточно высокая!
Й: Да, почти два метра (смех). После этого я не мог шевельнуться. В гримерку меня принесли на руках.... После этого около 20 минут лежал неподвижно. Однако потом как-то смог выйти на анкор и продержался до конца концерта (смех).
И: Упал в сторону зрительного зала?
Й: Да, но там был барьер, так что людей не было. А во второй день на Кюсю опять, после того как сломал ударную установку, возвращался в гримерку и, потеряв направление, врезался в усилитель (смех). Даже сознание потерял. Так и принесли меня в гримерку, потом похлопали по щекам (смех). А еще во время репетиции побежал по лестнице и упал, так что вот тут и тут ушибы (говоря это, поднял футболку и показал синяки. - прим. автора). Так что на теле у меня полно ран. Но настроение все равно хорошее. Хотя все говорят, что если так пойдет дальше, что будет к концу тура? (смех).
И: Но здоровье не беспокоит?
Й: Боль все равно есть. Со мной в туре есть врач, до концерта и сразу после концерта проводит иглоукалывание в течение часа. А еще после окончания драм-соло мне делают массаж льдом. Примерно 10 минут тело охлаждается льдом, просто до смерти холодно! (смех).
И: Если лед приложить прямо к телу, то это, наверное, больно.
Й: Больно, но это полезно. У меня первоклассный тренер, который работал с Карлом Руисом и Джоном Маккенроу. Он говорит, что настоящая мышечная боль появляется после второго дня. Значит, сейчас получился разрыв мышц (Прим. автора: Травма, полученная на первом после возвращения в страну концерте в Сэндае). В общем, и мышцы порваны, и ушибы кругом (смех).
И: Но во время концерта боль совсем не чувствуется?
Й: Во время концерта я просто схожу с ума, а в этот раз, так особенно. Даже самому страшно становится. Когда я барабаню, энергия тоже разная. Начиная со второго дня Ниигаты словно только что открыл глаза, на Кюсю был уже взрыв. Таким темпами что-то будет в Токио Доме...
И А теперь я хочу расспросить по порядку. Прежде всего, каким был первый день в Ниигате?
Й: Первый день... для первого дня это был хороший импульс, однако, это было больше похоже на генеральную репетицию.
И: Когда вы впервые поднялись на сцену и шли сквозь этот дым, что Вы чувствовали?
Й: «Вау!» (смех). Когда раздается музыка «World Anthem», энергия вскипает, хочется прыгать, двигаться. И это не только психологическая концентрация. Вот и вчера было так же, с самого начала до конца поднялась такая энергия, что я не мог стоять не месте! Постоянно был в движении, в перерывах между песнями, когда не надо было барабанить, просто бегал за кулисами с криком: «Вау!» (смех). Вот такое ощущение.
И: То есть возникают совершенно необычные чувства?
Й: Ну как сказать... Я просто не могу остановиться. Но как только выступление заканчивается, я в один миг возвращаюсь в спокойное состояние и сразу думаю, все ли в порядке.. Но конечно, к этому времени тело уже далеко не в порядке...
И: В Фукуоке было два концерта, и продолжать выступать два дня в таком состоянии...
Й: Честно говоря, это было отчаянно. На самом деле до утра второго дня я и сам думал, что это не возможно. И это были вовсе не капризы. Я сразу говорил: «Если будет два дня, я не знаю, смогу ли выступать на второй день, возможно, придется отменять». «Если нужно распределять энергию на два дня по 50 процентов, то для меня хорошо, если в первый день выдам 100 процентов. Таков мой способ действия. И если придется отменять, то ничего не поделать». Это я заранее так говорил. Но когда наступил второй день, то собрал весь свой боевой дух и выступил (смех).
И: В физическом плане больше всего проблем доставляют не столько мышцы, наверное, сколько шея и спина?
Й: Сам я точно не знаю, но тренер говорит, что от природы у меня хорошие мышцы. Но эти движения шеей очень вредны. Он говорит, что хорошо бы накладывать повязки, чтобы шея не двигалась под определенным углом... Но мне это не нравится. На концерте надо быть в естественном виде. Я и тренеру сказал: «Если так нельзя, то и пусть нельзя.. но зато я хочу получить самое лучшее лечение...»
И: «Если так нельзя, то и пусть нельзя!» - это например, что?
Й: Это значит, если даже моя жизнь закончится, то и пусть.
И: Аа...
Й: Но порой бывает, что я и сам беспокоюсь, не опасно ли все это. В этот раз драм-соло я отыграл почти без сознания, просто перестал понимать, существую ли я, думал: «Где это я?», «Что я делаю?»... А потом посмотрю на зрительный зал и вдруг понимаю: «А, я же играю на барабанах». Вчера, во время драм-соло вдруг заплакал, но все это настолько потрясающе, что после того как закончилось драм-соло, я упал без сознания.
И: То есть причиной было не физическое состояние, а словно прервалось сознание?
Й: Да, меня принесли в гримерку, похлопали по щекам. После этого сознание вернулось. И с того времени действительно смешались ужас и удовольствие. И я думал, что уже все, тут подскочил врач и сказал: «Все в порядке! Он просто вошел в свой мир» (смех). В общем, напряжение было высочайшее. Этим концертом я ...нет, нельзя сказать, что доволен собой... Как бы это выразить.. прежде всего, напряженность. Не то, чтобы я думал, что качество исполнения было низким, но и особых технических высот тут не было. Но прежде всего напряженность была высокой.
И: Таким образом, Ваше тело в последнее время движется независимо от сознания? (смех)
Й: Мм... наверное, тело бывает обмануто сознанием (смех) или управляется им... И напротив, в моем сознании есть я, который боится, и есть я, который думают: «Ничего, все в порядке..»
И: Иными словами, и в настоящее время Вы делаете физически непосильные вещи?
Й: Ну, да... Действительно, может быть, в Токио Доме все закончится... Не знаю, может быть, это напряжение имеет хорошие стороны.. Вот и вчера я думал: «Если даже все закончится здесь и сейчас, то пусть». Если все здесь и закончится, пусть так и будет. Что будет, то и будет. Если не буду выступать в Токио Доме, потому что все закончится на Кюсю, значит пусть так и будет. Так я и думал (смех). Но посмотрите, пожалуйста! Ведь если этот тур пройдет с таким напряжением, это будет замечательный тур!
